В октя
бре мы стали свидетелями эпохальных разногласий в христианском мире, которые привели к разрыву отношений между двумя столицами православия – Константинополем и Москвой, вторым и третьим Римом.
Яблоком раздора стала Украина, а точнее, территория Киевской митрополии, которую не поделили между собой Московский и Константинопольский патриархаты. РПЦ, апеллируя к документу 1686г., считает Киевскую митрополию частью своей юрисдикции. А Константинопольский патриархат трактует решение трехсотлетней давности по-своему и полагает, что он вправе выносить решения по этой территории, в частности, предоставлять ей автокефалию.
Так или иначе, за спорами о трактовке древних документов стоят события известного политического кризиса, что делает поиски путей для восстановления диалога гораздо более сложными.
Желая подчеркнуть свою независимость и самобытность, бывшая братская республика, похоже, всеми силами пытается отгородиться от общеславянской идеи «Святой Руси» и от Москвы как центра этого мира. Это воплощается в существовании двух православных церковных организаций, непризнанных Московским патриархом – Украинской автокефальной церкви (УАЦ) и украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦ КП), которые противопоставляются «канонической», законной и признанной украинской православной церкви московского патриархата (УПЦ МП).
На вопрос, зачем украинцам целых три православных институции пока нет ответа, но очевидно желание политической элиты страны отделиться от так называемого «русского мира» и создать свою собственную национальную церковь. Хотя это стремление идет вразрез с наднациональной сущностью церкви, оно после 1992г. уже не удивляет московских церковных иерархов. Сейчас синод возмутило то, что Константинопольский патриарх буквально «пришел со своим уставом в чужой монастырь» и признал обе украинские церкви, считавшиеся в Москве раскольническими. По церковному обычаю, признавшая раскольников церковь сама примыкает к раскольникам, поэтому патриарх Кирилл был вынужден прервать евхаристическое общение с Константинополем.
Для верующих это значит, что они не могут участвовать в таинствах, совершаемых в храмах юрисдикции Константинополя. В Москве таких храмов нет, но под церковные санкции попадает, пожалуй, самое известное среди паломников святое место – монастырь на горе Афон, где в числе особо почитаемых святынь мощи апостола Андрея Первозванного, великомученика Пантелеимона, пояс Богородицы, Иверская икона Богоматери и многие другие реликвии.
Не секрет, что монастырь посещают и очень именитые прихожане РПЦ. Например, прямо перед объявлением о разрыве отношений, там успел побывать заместитель председателя Совета Федерации ФС РФ А.А. Турчак. 
Также православным паломникам теперь нельзя причащаться в храмах Стамбула и Анталии, а в Греции на островах так называемого Додеканесского архипелага (Родос, Кос, Лерос).
Сложившаяся ситуация породила серьезную дискуссию как в рядах священства, так и среди мирян. Не случайно первый вопрос к патриарху Кириллу на международном фестивале православных СМИ в Москве был о способах урегулирования этой проблемы. Патриарх заявил, что действия Константинополя на Украине вызваны глобальным заказом на разрушение «острова свободы», которым является РПЦ, и происходящее «не просто борьба за юрисдикцию, это борьба за разрушение единственной мощной православной силы в мире». Поэтому массовым крестным ходом проблему не разрешить.
Сложность еще и в том, что в современном обществе понимание православия неоднозначно. Как справедливо заметил митрополит Илларион, «для кого-то это — вера во Христа, для кого-то — следование евангельским заповедям в формах, привычных византийской, древнерусской традиции. А для кого-то это — идеология «русского мира», необходимость строить Российскую империю». Последняя идея кажется наиболее опасной и превращающий церковь в полностью аффилированный политике инструмент.
Так что же делать, как вести себя православным людям, которые растерялись в связи с раздором в православной семье?
Во-первых, отвечают священники, помнить, что почитать святыни и молиться можно в любом православном храме. Во-вторых, не стоит путать разрыв отношений с расколом церквей: то, что произошло между московским и константинопольским патриархами похоже, скорее, на трещину, возникшую по политическим и юрисдикционным мотивам.
