Вниманию наших читателей представляем поэзию одного из наиболее интересных современных авторов Валерия Костикова.
Валерий родился и вырос в Москве. Закончил факультет журналистики МГУ. Кандидат филологических наук, преподаёт в РЭУ им.Плеханова. Руководит творческой студией медиа академии вуза. В 2016 за стихотворение «Ностальгическое» был назван лучшим поэтом-дебютантом портала «Литкульт», а в 2019 издан в сборнике лучших авторов портала. Регулярно выступает на музыкально-поэтических мероприятиях Москвы. Ранее «Типичная Москва» уже писала о нём, когда он только дебютировал на «Литературных Понедельниках» Арсения Молчанова, что проходят с 2009 года и считаются одними из лучших творческих вечеров в столице.
В ноябре же 2021 автор был приглашен в качестве специального гостя для пост-презентации своего поэтического сборника «Античная луна». Книга вышла в свет годом ранее. Литературный критик Алина Трофимова: «здесь много символов, аллегорий, образов, поэтому загадку нужно разгадывать: думать, рассуждать, а всего более представлять». На презентации сборника выступали видные поэты московского андеграунда: Антон Кобец, Лана Сергеева, Дмитрий Ерохин, Влад Стиф, актёры творческой студии «Белый бык, жёлтый фавн», и другие. Обложку и иллюстрации книги создала художница Аглая Самолётова, выставки которой регулярно проходят в московских богемных галереях
Символизм и сюрреализм
Необычность книги в её поэтическом стиле: она написана языком символизма и сюрреализма. Если сюрреализм довольно востребован среди современных авторов, то символизм отнюдь не пользуется столь высоким спросом. Автор видит причины этого в изменении восприятия людей:
«Символизм создавался людьми другой культуры, неважно называем ли мы их модернистами, воспитаны они были на культуре классической. Она не в последнюю очередь строилась на игре символов и аллегорий. Об этом можно найти, например, у Ю.М.Лотмана. Или вспомнить воспитание Фёдора Лаврецкого в «Дворянском гнезде» Тургенева. Причём, как правило, символов, говорящих о горнем, выстраивающих духовную вертикаль. В настоящее время постмодернизм и клиповое мышление в значительной мере пародируют символизм. Символ лишь условный знак, а образ наоборот должен быть предельно конкретен и понятен. Мир – это продающий текст.. пиши, сокращай, продавай. Я не сторонник мазать всё чёрной краской, в современной культуре есть позитивные стороны, но эта тенденция приведёт к закату культуры и мы должны найти ключики, чтобы читатели смогли взломать эту матрицу»
Ностальгическое
В те дни, когда мы ничего не знали
О рок-н-ролле и гипертексте
И пространство было сплошным и необтекаемым,
А время доминировало над памятью..
Горел единственный свет в окошке,
Один единственный свет..
В те дни, когда мы ведать не ведали
О существовании Великого Ничто,
И не врастали в него, как в Летучий Голландец,
(«часть корабля, часть команды»)..
Мы игрались в игрушки мира,
воспринимая их как реальность
Я хранил эти дни, как джина в бутылке,
Верил в них, как в страну чудес,
Таскал за собой, как гирю на ноге,
И порой следовал, как за собакой-поводырём..
Но пришло время
Подарить призраку покой,
Пустить на ветер архивы,
И, сжав память в цифровой формат ,
С широко раскрытыми глазами
Сказать:
«Здравствуй, дивный новый мир!
Здравствуй!
Я выиграл право Быть
В творчестве Валерия немалую долю занимают философские мотивы, посредством которых он пытается осмыслить жизнь современника. Поэтику многоплановости содержания определяют иносказания, намёки, многосоставные сравнения. По выражению Ф. Сологуба «символ – окно в бесконечность», который выражает цель поэзии – интуитивное постижение единства жизни, ее скрытой сущности. Духовная позиция художника порождена потребностью не мистифицировать публику, а найти приемы поэзии, адекватные новому времени и сохраняющие нити преемственности жизни. Так проявляется идея о двух мирах, реальном и потустороннем, основными темами творчества становятся Жизнь, Любовь, Смерть, Бог.
Пение, драконы и птицы
Вертикаль не древо, а лилия:
Мира ось не от мира сего.
Небеса не терпят насилия
И не прощают лишь одного
Волчьей пасти в овечьем забрале,
Черной метки на белых руках,
Черной мессы в лиловой тиаре,
Волчьей ямы в двуличных сердцах
Небеса существуют для пенья,
Для полетов драконов и птиц.
«Возлюби!»- вот дорога к спасенью,
А Закон лишь граница границ
В этом стихотворении затронут такой значимый мотив, как закон и благодать, дух и буква. Ведь одной из главных опасностей для традиционной культуры и духовного поиска является вырождение их в фарисейство, обрядоверие. И это принципиально, многие это недооценивают. В таком случае они превращаются в «соль, потерявшую силу»
Символ проявляется как знак, соединяющий мир человеческий и мир горний в порождаемом им смысловом поле. Можно увидеть попытки добиться оригинальной формы, обращаясь к игре слов и звуков, выделение в слове иррационального звучания.
Стезя Покрова, или Благодарность Богородице
Рябая баба,
Роди раба.
Ты матерь гроба,
Сруби кабак.
Твоя утроба
Красна, как мак,
Бела, как роба,
Черна, как мрак.
Скирда без крОва,
Стерня кровА..
Стезя Покрова
Спасёт раба
Также один из наиболее важных христианских мотивов – покаяние, духовное перерождение:
Магдалина
Магдалина помнила о главном:
Магдалина знала, что мертва..
Сердце, словно жерло лаву,
Изрыгало мёртвые слова..
Но одно, ей встретившейся, Слово
Вдруг коснулось самого ядра..
Первенцу из человеческого лова
В миг спалило корни-нити зла..
И омыло алою росою
Душу, что болела, как ожог..
Камнем пред старушечьей косою,
Пастухом, что звал домой в рожок..
Серна побежала по утёсу,
Сера разлетелась, как зола,
Сердце засветилось, словно звёзды,
И вино журчало у стола
— Редакция «Типичной Москвы»: А не было ли здесь попытки вступить в диалог с Ахматовой? «Магдалина билась и рыдала..»
— Валерий Костиков: В этом стихотворении не было. По крайней мере, сознательной. Хотя один мой друг-поэт тоже сразу его вспомнил. Но была в другом. «Печора и Багряница». В примечаниях к «Поэме без героя», которая, к слову, кажется мне самым страшным с метафизической точки зрения произведением русской литературы, она пишет, что нагромождение букв «к» выражает замешательство автора.. Мне хотелось также передать это состояние:
Дешёвая трубка,
Дешёвый табак,
Дешёвые разговоры..
А радиорубка
Полна, как кабак,
В котором гости и воры.
Летят над страной три такта молвы,
А радуга чахнет с прихлопом,
Но нам не сносить дурной головы,
Не бить челом, как холопам.
Коль платье, что снову,
И сердце, что встарь,
Сидят по-иному ..
Как чёрный скобарь
Интересно, что Ахматова в этом тексте упоминает «девку-соседку не узнает весёлый скобарь», имея в виду сленговое название псковичей. А вот как отреагировал на «Печору и Багряницу» один из критиков портала «ЛитКульт»: «Стихотворение посвящено фрагменту из истории Псково-Печерского монастыря. Скорее всего, речь идет об эпохе Петра I. Он отменил холопство; образы табака, кораблей вызывают ассоциации с ним. Происхождение названия «скобарь» также связано с именем Петра I
«Не бить челом, как холопам». Во всяком случае эта строка настраивает на то, что речь идет о России до 18 века (холопы существовали в X-начале XVIII вв.)
Поскольку корни настоящего всегда в прошлом, автор обращается к истории. Доминантой выражения ведущих тем становится повышенное внимание к духовному пространству, как основе благосостояния общества. В других стихотворениях – к внутреннему миру личности; героико-трагическое переживание социальных и духовных конфликтов века. Таковы стихи «Феникс» (для литературной дуэли на тему «В бой идут одни старики»), «Живее всех живых», «Наука жизни».
Также при обращении автора к историческим событиям отдельно хотелось бы выделить стихотворение «Дитя 60-х». Про идеализм и экзистенциальный поиск. Конечно, в 60-е было много излишеств: наркотики, сексуальная революция и тд. Но в то же время это был невероятный по силе протест против общества потребления. И именно на этом хотелось бы сделать акцент. Как и на авторской игре смыслов и рифм, особенно в первом шестистишии.
Дитя 60-х
1
Дитя Нового Орлеана,
Помнящее вкус вод Миссисипи
И шум улиц Гарлема,
Отыщи правду в волнах океана,
Засыпая под оргии хиппи,
На костях ведьм из Салема.
А стало быть — Калифорния!
Лето любви, Вудсток и Хайт-Эшбери
Ждут тебя, как Прекрасная Дама.
Литературная страна «Нонконформия»:
Кизи, Хаксли, Берроуз и Лири,
Попирающие череп Адама.
Бог любит большие батальоны?
Нет, но искателей приключений,
Сорвиголов с пацификом в глазах.
Это больше, чем медальоны:
Соль земли в рядах исключений,
Как в кислотных утопических снах.
Там Жёлтая подводная лодка
Плывёт сквозь море чудовищ
И унылых жлобов.
Lucy, алмазная сумасбродка,
Сияющий остров сокровищ,
Где «все, что нужно, это любовь».
Там Хендрикс пилит жаркое соло,
И Дженис надрывно поёт и кричит,
А Моррисон зовёт на ту сторону —
И в золото плавится олово..
Но в 27 их будут лечить
Спецслужбы и чёрные вороны
2
Мы укрылись в секвойном лесу
Хоть в Ла-Хонде, хоть в Окленде
Но big brother is watching us..
И поставить новую ось колесу:
Peace and love как хэппи-энд
Земной истории — никогда он не даст
(Вместо сансары никогда он не даст),
Но свинья — кандидат в президенты
И вьетконга флаг в Диснейленде
«Come together, join the party»..
Пусть повсюду ваши агенты,
Но когда жили наши легенды,
Кто-то громко сказал вам: «Хватит!»
Красотки с ароматом хищного цветка, или любовная лирика
Важную роль в творчестве Валерия Костикова играет любовная лирика. Нередко любовное переплетается с философским, и это, пожалуй, наиболее отличительная черта авторского стиля. В символизме чувства и эмоции, как правило, передаются через символы и архетипы. Будь то Лилит, по апокрифической легенде, знавшая имя Бога, и от того якобы обладавшая над Ним властью. Лилит является символом блуждания человека в мире страстей, некой архетипической матрицей человеческого бунта.
Или противопоставление «верха» и «низа» человеческой психики. Оборотня страстей, что вздымается со дна души, но битыми стеклами потом просыпаются они сквозь сердце героя. И сердца, находящего счастье, что лежит по ту сторону «человеческого слишком человеческого». Также можно отметить повышенное внимание к эстетической выраженности, наполненности любовных образов у автора
No Name
Где синий фосфор закипает
И карлик в колеснице спит,
Стоит безмолвная, нагая
Твоя несчастная Лилит
Стоит и плачет, не рыдая,
Стоит и стонет, не крича,
Ты обещал ей имя рая,
А стал похож на палача
***
Где красотки с ароматом хищного цветка
И виноградинами в животе
Впиваются в глаза,
Выпуская оборотня со дна души,
И битыми стеклами просыпаются сквозь сердце
***
Сквозь года и безвоздушные пространства
Я посылаю тебе помпейский поцелуй
Пусть он сожжет все алтари и храмовые колонны,
что возвела моя память вокруг твоего имени,
Все амфитеатры и священные рощи, полные нарциссов и хтонических песен
И жар твоей страсти больше не будет мне снится,
Как солдату, контуженному на войне..
Да, огня твоей страсти хватит, чтобы спалить не один цыганский табор,
Или поджечь Собор Notre-Dame..
Но знаешь, Эсмеральда,
Я никогда не хотел быть титаном, бросающим вызов олимпийцам,
Я просто ловил все твои грёзы и пьянел от них, как от вина
***
На дне крови лежит дверца,
А за ней твоё лицо,
Там бежит за стрелкой сердце
И свивается в кольцо
Миссия поэта – вновь объединить людей на духовной, метафизической основе
Поэтическое творчество, отраженное в сборнике «Античная луна», можно рассматривать как «историю души» поэта, корни которой формируются в детстве. Стихи о детстве вовлекают в размышление о судьбе человека и о своей личной судьбе.
Мы идём с тобой по дорожке,
Тихо-тайно под снежным песком.
У меня заколосились ножки…
Мы идём, как будто босиком
По траве, где молоком и мёдом,
Пропитался каждый стебелёк,
И с грозою молоком топлёным
Уплывает сердца уголёк
(Единорог Моего Детства, любимому дедушке)
В сборнике «Античная луна» показана жизнь души, полной переживаний, смутных настроений, тонких чувств, впечатлений юности. Его отличают новые, яркие и выразительные образы, попытки добиться оригинальной формы, чтобы отобразить мир вещей и мир идей. Автору важно придать поэтическому слову подвижность и многозначность, суметь открыть в слове дополнительные оттенки и грани смысла.
Так выражается максима современного поэта – сделать искусство более личностным, персоналистичным, с одной стороны, и объединить людей словом поэта как способом творческой перестройки жизни, с другой стороны. Поэты Серебряного века в начале ХХ века по-новому поставили вопрос о миссии художника и начали движение к созданию таких форм искусства, переживание которых могло бы вновь объединить людей.
Во третьем десятилетии ХХI века эта потребность столь же актуальна.
Античная луна
Кусает мой язык,
Мне нынче не до сна,
Хоть я ко сну привык
Я провожу черту
Под гибельностью лет,
Не взявших высоту,
Но сжавших пистолет
Я помню русский рок
И книги, и кино,
И где-то между строк
Бродившее вино
И кружку молока,
И реки с киселем,
И ношу бурлака ,
И рудники с углём
Я провожу черту:
Пусть сердце, как алмаз,
Разрежет пустоту
И нам подарит шанс,
Что больше никогда
Мы не сойдём с пути,
А вечность, как звезда,
Нам время освятит
Автор материала: Альбина Соколова
