«Типичная Москва» представляет на ваш суд первую статью из цикла «Москва Царская». Какой была Москва 100 лет назад?
В 1909 году репортёр Мюррэй Хоув сопровождал группу американских чемпионов по рысистым бегам на выставочном туре по Европе и России. В ходе поездки он сделал более 300 фотографий на камеру Graflex. В то время работать нужно было без дублей, а это удавалось не всем. Фотографии ценны тем, что на них запечатлён простой русский народ в повседневной обстановке.
Предлагаем вам увидеть Москву, ныне погребенную под слоями истории, но все же живую на этих снимках:
Автор снимка пишет, что парочка представителей местного люда пыталась на него напасть, но была приструнена местными правоохранителями.
Впереди лавок, на площади, вдоль широкого тротуара, стояли переносные палатки и толпились торговцы с корзинами и мешками, наполненными всевозможными продуктами. Ходили охотники, обвешанные утками, тетерками, зайцами. У баб из корзин торчали головы кур и цыплят, в мешках визжали поросята, которых продавцы, вынимая из мешка, чтобы показать покупателю, непременно поднимали над головой, держа за связанные задние ноги. На мостовой перед палатками сновали пирожники, блинники, торговцы гречневиками, жаренными на постном масле. Сбитенщики разливали, по копейке за стакан, горячий сбитень — любимый тогда медовый напиток, согревавший извозчиков и служащих, замерзавших в холодных лавках. Летом сбитенщиков сменяли торговцы квасами. Самым любимым был из вареных груш, которые в моченом виде лежали для продажи пирамидами на лотках, а квас черпали из ведра кружками.
Мясные и рыбные лавки состояли из двух отделений. В первом лежало на полках мясо разных сортов — дичь, куры, гуси, индейки, паленые поросята для жаркого и в ледяных ваннах — белые поросята для заливного. На крючьях по стенам были развешаны туши барашков и поенных молоком телят, а весь потолок занят окороками всевозможных размеров и приготовлений — копченых, вареных, провесных. Во втором отделении, темном, освещенном только дверью во двор, висели десятки мясных туш. Под всеми лавками — подвалы. Охотный ряд бывал особенно оживленным перед большими праздниками. К лавкам подъезжали на тысячных рысаках расфранченные купчихи, и за ними служащие выносили из лавок корзины и кульки с товаром и сваливали их в сани. И торчит, бывало, из рогожного кулька рядом с собольей шубой миллионерши окорок, а поперек медвежьей полости лежит пудовый мороженый осетр во всей своей красоте.
Из подвалов пахло тухлятиной, а товар лежал на полках первосортный. В рыбных — лучшая рыба, а в мясных — куры, гуси, индейки, поросята.
Около прилавка хлопочут, расхваливают товар и бесперебойно врут приказчики в засаленных долгополых поддевках и заскорузлых фартуках. На поясе у них — целый ассортимент ножей, которые чистятся только на ночь.
Чистота была здесь не в моде.
Главными покупателями были повара лучших трактиров и ресторанов, а затем повара барские и купеческие, хозяйки-купчихи и кухарки. Все это толклось, торговалось, спорило из-за копейки, а охотнорядец рассыпался перед покупателем, памятуя свой единственный лозунг: «не обманешь — не продашь».
Босяки чего-то куда-то тянут. На заднем плане три мальчика, которые ходили за фотографом, наверное, добрые полдня. Их часто видно и на других снимках.
Царь-колокол отлитый русскими мастерами Иваном Моториным и сыном в 1735 году. Во время пожара в Москве через два года над ямой с отлитым колоколом загорелась деревянная постройка. В яму стали падать горящие брёвна. Чтобы колокол не расплавился, сбежавшийся народ стал заливать водой раскалённый металл и… колокол дал 11 трещин и от 200-тонного исполина откололся кусок весом около 700 пудов (11,5 тонн).
Лобное место. Еще Суриков изобразил его на своей картине «Утро стрелецкой казни». Женщина явно насторожена при виде иностранца с невиданной штукой на подставке.
Мальчишки-лотошники. Жареные пирожки с мясом, яйцами, рисом, грибами, творогом, изюмом и вареньем. Публика, евшая их, — от учащейся молодежи до старых чиновников во фризовых шинелях, от расфранченных дам до бедно одетых рабочих женщин. На хорошем масле, со свежим фаршем пятачковый пирог был так велик, что парой таких можно было сытно позавтракать.
Красная площадь без туристов и с двуглавыми орлами на башнях, вместо теперешних красных звезд. При этом образ все равно узнаваемый!
Похоже, что некоторые вещи меняются с годами, а что-то остается на века и даже перемены вокруг им нипочём. Вот такая была Москва 100 лет назад!
Цитаты взяты из произведения В. А. Гиляровского «Москва и Москвичи».
