Прав был дядя Карл Маркс, когда утверждал, что изменения экономической сферы влияют на все процессы общества. Так все и выходит. С конца 1970-х годов завелся мощнейший механизм глобализации. На мировую арену вышли набирающие вес экономики Китая, Индии, России и стран ее бывших «родственников». В странах Западной Европы и Северной Америки нарушился рыночный баланс: банкиры и брокеры, те самые, в смокингах, с Уолл-Стрит, приобрели реальную власть. Потребление начало превышать доходы, а заработная плата — стоимость самой работы. Общество начало растягиваться в своеобразный поперечный шпагат: на одном конце оказались богатые, на другом — бедные, попавшие в долговую яму. Естественно, население планеты вынуждено было считаться со сложившимися экономическими изменениями. И ответом стало появление новых социальных страт, которые не имели аналогов ранее. Кого же породила эпоха глобализации? И к кому мы можем причислить себя? «Типичная Москва» решила разобраться.
ПРЕКАРИАТ
Наверняка многие хоть раз пробовали себя в роли внештатника или фрилансера, когда ваш офисный стол размещался в стенах родного дома или в уютном ближайшем кафе. Если так, то можете с уверенностью причислять себя к прекариату (от англ. precarious — неустойчивый). Все правильно: именно прекариат — аналог рабочих, то есть пролетариата, 21 века, которые, к слову, не имеют постоянной работы, стабильной заработной платы и полагающихся социальных гарантий. В официальном секторе экономики на их местах расставлены вопросительные знаки: фрилансеры и проектные менеджеры фактически превращаются в фантомов, которых рынок труда не видит даже под микроскопом.
По словам вице-премьера РФ Ольги Голодец, около 38 миллионов россиян «непонятно где и чем заняты», что, для понимания всего масштаба, численно равно населению Польши! Но почему так сложилось? Как объясняют социологи, в частности Гай Стэндинг, коммерциализация общественных институтов и механизмов с конца 1970-х годов привела к абсолютно новому пониманию понятия труда. Получается, те, кто стал выполнять полезную для государства работу, начали хорошо зарабатывать. А кто не вписался в эту утилитарную схему, угодил в ловушку финансовой и социальной нестабильности.
В России прекариат основательно поселился в сфере услуг, в низшем сегменте государственных учреждений, а также в не защищенных работодателем и государстве группах. Так, молодежь, получая диплом, в растерянности бегает по собеседованиям и, отчаявшись, пускается в свободное плавание, «работая на себя». Пенсионеры, нетрудоспособные и люди с ограниченными возможностями разводят руками: все они попадают под сокращение и, увы, не котируются в официальном сегменте экономики. Бешеный приток иммигрантов и большое количество людей, отбывающих срок в местах лишения свободы — и они отправляются социологами в ряды прекариата.
В условиях, когда каждый сам за себя, а какой-то сегмент экономики более востребованный, нежели другой, общество создает пропасть между бедными и богатыми. А своеобразный средний класс, к которому причисляется каждый, кто получает среднюю заработную плату (медианный доход), становится мостом, который постоянно провисает и превращается в прекариат. В условиях нестабильной экономики и снижения уровня жизни этот разрушающийся мост не подлежит восстановлению.
САЛАРИАТ
Русский аналог названия этой новой страты — «зарплатники» (от лат. salarium — заработная плата). Причем этой группе удалось поймать весьма удачную волну новых форм трудоустройства. «Уверенность в завтрашнем дне» — кредо этих людей, ведь они-то обладают всевозможными гарантиями: от социальных до политических. Фиксированный оклад, заверенный контракт, пакет страховок, разумная пенсионная программа — мощная подушка безопасности салариата.
«Зарплатники» появились на сломе границ рынка труда, параллельно с прекариатов в 1970-х, в момент возникновения множества транснациональных компаний. И если салариат срабатывает на средний класс (администраторов и менеджеров) Европы, то в России такими гарантиями могут похвастаться разве что госслужащие, бюджетники, штатники мощных госкорпораций и крупных иностранных фирм. Не удивительно, что только такие структуры обеспечивают стабильность на фоне несогласованного трудового права, экономических колебаний и финансового стресса.
Естественно, бесплатная гарантия только в «мышеловке». И к салариату это имеет прямое отношение. Несмотря на культ личной независимости «зарплатников», их благополучие напрямую зависит от политической среды и общества. Это кардинально отличает их от свободных предпринимателей и делает уязвимыми в рамках той корпорации и системы, в которой они ищут стабильность.
БЕЛЫЕ ВОРОТНИЧКИ
Прародителями современных белых воротничков социологи называют офисных клерков середины 19-го века, которые возникли в процессе разделения труда интеллектуального и физического. Тогда работники придерживались строгого дресс-кода: экономя на сорочках, они носили накладные белые воротнички. Отсюда, к слову, и название класса. «Белые воротнички» стали символом управляющих среднего звена и высококвалифицированных интеллектуалов, которые живут по принципу «я прилагаю много усилий, чтобы заработать много денег и тем самым обеспечить свое будущее». Их сфера обитания — это стремительно развивающиеся города, и, как показывает статистика, — это не обязательно столицы.
В связи с усилением роли сферы услуг в постиндустриальном обществе, вес стали набирать те, кто занимается преимущественно умственным трудом. Глобализация, сокращение занятости в промышленности и сельском хозяйстве увеличили потребность в высококвалифицированных рабочих, юристах, экономистах, профессиональных политиках, журналистах и представителях других профессий «непроизводственного» сегмента. Но так как в рядах «белых воротничков» «умещаются» люди разных специальностей, то социологи разделяют их на две группы: «Белые воротнички-1» и «Белые воротнички-2». Под первую категорию попадают топ-менеджеры, высококвалифицированные профессионалы и собственники некрупных предприятий. Они отличаются высоким интеллектом, имеют высшее образование и постоянно развивают свои навыки и способности. Эти люди уверены в своем настоящем и будущем. Они живут с пониманием, что их мозг — это самый важный ресурс, в который они инвестировали все свои силы и средства. Отсюда работники высшей пробы, как горячие пирожки, с большим аппетитом расхватываются крупными компаниями и другими гигантами из серии ТНК. Белыми воротничками-2 можно смело назвать менеджеров среднего звена и работников интеллектуального труда высокой и средней квалификации. Высокая трудоспособность, интеллект и порядочность — вот базовые ценности этой группы, которая, хоть и зарабатывает в разы меньше «собратьев» из первой категории, все же уверенно стоит на платине рынка труда.
Увеличение числа «белых воротничков» говорит о тотальной перестройке общественных институтов. Переход от плановой к рыночной экономике и наступление постиндустриальной эпохи породили специалистов по управлению, организации и переработке информации. Но постепенно популярность в «непроизводственном персонале» привела к дефициту представителей рабочих специальностей и избытку людей интеллектуальной занятости. Их к настоящему моменту на 30% больше, чем обществу нужно. По исследованию Высшей школы экономики, наплыв дипломников снижает заработную плату на 22%. Уже сегодня ощущается острый дефицит инженеров, специалистов в легкой промышленности, машиностроении, сельском хозяйстве, строительстве и других производственных секторах экономики. Чтобы «белые воротнички» сохранили свою «белизну», им нужно стать квалифицированными управленцами высшего звена со знанием современных технологий, а остальным — «перекраситься» в синий цвет и стать профессиональными, но все-таки рабочими.
