Художница и создательница студии YaDo Art Кристина Фомичева о детстве в Никола-Ленивце, о миcсии художника и о том, почему гордыня и снобизм — главные враги творческого человека.
Про деревянных лошадей, связь с миром и пленэры в Никола-Ленивце
Несмотря на то, что моя семья в основном состоит из инженеров и юристов, детство мое неразрывно было связано с творчеством. По соседству с нашим загородным домом жила семья художников. Я дружила с их дочерью, часто бывала у них в гостях, и это, конечно, оказало на меня огромное влияние. Невероятным счастьем было находиться в атмосфере этой семьи, наблюдать за тем, как они пишут картины и как проводят свое время.
К творчеству располагает и само место, где находится моя дачная резиденция: вблизи Угорского заповедника и деревни Никола-Ленивец, где сейчас проходит фестиваль «Архстояние». Основателя этого фестиваля — господина Полисского — я знала с самого детства, и еще маленькой девочкой приезжала вместе со своей семьей к нему в гости, наблюдала, как он делает какие-то фигурки из дерева. Он даже помогал мне вырезать деревянных лошадок (еще одна моя большая страсть – лошади), и это, конечно, тоже не прошло даром. Еще до появления арт-парка в эти места на пленэры приезжали художники, а я брала листочек бумаги и садилась рядом с ними рисовать все эти невероятные пейзажи, эту русскую природу, мощь этих краев и этих мест. Неудивительно, что именно здесь родилось движение, привлекающее мировых лидеров архитектуры и живописи. Это настоящее место силы, в котором сложно не быть художником. Даже люди, совсем далекие от творчества, чувствуют это.
С самого раннего детства рисование было для меня и способом самовыражения, и языком общения с миром, и инструментом самопознания. Думаю, с этого все и началось. Но в то же время мне всегда хотелось чего-то большего: деятельности, близости к людям. Художник — это ведь человек немного замкнутый: он пишет картину, а дальше она живет сама по себе и на расстоянии от него дарит зрителю эмоции и впечатления. В этом смысле музыкант находится к своей аудитории ближе, а актер состоит с ней в самом плотном контакте. Мне всегда хотелось жить и творить так, чтобы ощущать связь со зрителем, находиться с ним в непосредственном контакте. Из этой идеи и выросла студия YaDo Art.
Путь художника
В семье мое увлечение рисованием поддерживали, но при этом советовали выбрать «более серьезную профессию». Так случается, когда родители хотят для своего ребенка какой-то стабильности. Однако, зная мой упрямый характер, никто на меня не давил. В одиннадцатом классе я все же решила поступать в Университет управления и даже начала сдавать вступительные экзамены. Однако, оказавшись в стенах этого вуза, посмотрев на людей вокруг и почувствовав эту атмосферу, я вспомнила себя прежнюю. Ту маленькую девочку, которая бегала в соседний деревенский дом к художнику. Я поняла, что вокруг меня сейчас люди совсем с другими взглядами, с иным восприятием мира. Что это — не Никола-Ленивец. И, сделав поворот на 180 градусов, я решила поступать в «Строгановку».
Едва зайдя в холл Академии, я почувствовала: это моё. Это мой дом, моя альма-матер, место, в котором я проведу шесть лет своей жизни и получу художественное образование. На бюджет поступила с первого раза. Ирония судьбы заключалась в том, что будучи живописцем, я выбрала кафедру «Искусство графики». Конкурс на нее был, пожалуй, самым серьезным, а преподаватели считались одними из самых сильных. Училась я на отделении книжной иллюстрации, выбрав позже специализацию «станковая графика».
Как художник я всегда тяготела не к книжным иллюстрациям, а к станковой живописи, произведениям большого масштаба и формата. Видимо, мои желания спроецировались куда-то в космос, и на втором или третьем курсе судьба подкинула мне возможность расписать целую электростанцию. Я выиграла тендер по росписи и на протяжении всего года руководила проектом: рисовала эскизы, координировала работу художников, которые переносили их на стены. В какой-то момент меня попросили перенести ключевую композицию самостоятельно, потому что сделать лучше, чем сам художник, придумавший это, никто не сможет. Мне пришлось быстро получать разрешение на альпинистские работы, а потом работать на стене форматом 160х40. Моя композиция, если ее заключить в прямоугольник, занимала площадь примерно 12х17 метров. Вырвавшись из мира книжной иллюстрации в свою стихию, в свой масштаб, я ощущала себя великолепно и была абсолютно счастлива.
О пользе кризиса и поиске «внутренней Строгановки»
На решительные действия меня вдохновил кризис. Кризис — это то, с чем сталкиваются все начинающие художники уже примерно на 4-ом курсе. В «Строгановке» очень тяжело учиться: первые годы ты живешь только от сессии до сессии, а позже, придя в себя, начинаешь думать о том, что же будет дальше. В мире, где правит капитализм, легче себя реализовать людям более стабильных профессий. А что же делать художнику, особенно прикладнику? Мы учимся по шесть лет, как и врачи. И я считаю, что получив высшее образование, художник имеет право достойно зарабатывать и достойно жить.
Примерно с третьего курса я начала преподавать в разных художественных студиях и мастерских. Не покидала мысль о том, что можно не брать готовое, а создать что-то свое. И оно будет лучше того, что есть. К тому же, в силу характера мне сложно находиться на вторых ролях. В это время и стали появляться первые идеи. Мне очень хотелось создать свою стезю и перенести сюда всю ту атмосферу, всех тех людей, которые меня окружали. Одним словом, я хотела сохранить рядом с собой «внутреннюю Строгановку» как можно дольше. К пятому курсу у меня уже была своя команда, и мы, как подпольщики-революционеры собирались, делились мыслями, строили планы. На шестом курсе, в 2015 году, произошло сразу несколько важных событий: я защитила диплом и открыла студию YaDo Art.
Про мастерство, творчество и дисциплину
Существует миф, будто художник и дисциплина — понятия несовместимые. Отчасти я с этим согласна, но все же самую главную роль играет здесь личность человека. Взять, к примеру, Александра Рукавишникова — невероятно талантливый скульптор, который продолжает династию художников. Или Никас Сафронов: я сейчас говорю о нем не как об искусствоведе, а как об успешном менеджере, медийной личности. Ему удалось продвинуть искусство в массы, и за это я его уважаю. Это его безусловная победа.
Это было сказано до меня: в любой сфере результат зависит от желания человека, от его интереса и труда, который он готов приложить. При этом я очень не люблю подход, при котором человек идет в студию с мыслью, что сейчас надо будет чего-то добиваться, преодолевать себя. В нашей студии программа построена иначе, и главные киты здесь — это интерес и желание. К нам приходят люди разных профессий. Невероятно талантливы, кстати, банковские работники. Видимо, здесь они выплескивают все, что так долго сублимируют в офисах.
Когда человек приходит впервые, я стараюсь узнать, что ему нравится, что интересно. Мы никогда не навязываем свою программу, ведь кому-то интересен пейзаж, а кто-то хочет рисовать портреты. Научить чему-то можно так, что человек не почувствует большой нагрузки, у него с легкостью что-то начнет получаться, и он даже не заметит, как это случилось. Люди приходят к нам в студию не за какими-то академическими знаниями, мы не готовим их для поступления в вуз. В первую очередь мы должны обеспечить душевный комфорт, поддержать интерес, а главное — не создавать никакого стресса. Человек получает знания, рисует красивые картины и при этом остается доволен и счастлив.
Про миссию художника
На создание студии меня вдохновило легкое отчаяние: глядя на своих однокурсников, которые после окончания вуза идут в дизайн-бюро и сидят там с девяти до шести, как работники банка или юристы, я начинала думать глобально. Хотелось не просто решить свои переживания, но и помочь однокурсникам. Кажется, у меня это получилось. Сегодня я даю им рабочие места, и у них есть возможность зарабатывать и делать людей счастливыми.
Другая наша миссия — нести искусство в массы. Так вышло, что художественное образование в России в целом не очень высокого качества. И для меня важно поддерживать интерес людей к искусству, будь то кинематограф, музыка или изобразительное творчество. Раз в месяц я отменяю занятия в студии и веду всех в музей. Эта практика появилась отчасти из эгоистических соображений. Дело в том, что сама я, поступая в «Строгановку», мечтала встретить там художника-наставника, который бы взял меня за руку и привел в мир искусства. Этого не произошло: в академии есть некоторая дистанция между студентами и преподавателями. Однако потребность людей в наставничестве никуда не девается. Это особенность нашего менталитета: все мы немного сомневаемся и хотим услышать в нужный момент подсказку, все мы немного «недолюблены». И вот я решила сама быть таким наставником и всем преподавателям объяснила, что мы будем работать именно в таком ключе. Мы ходим с учениками в Пушкинский музей, проводим большие лекции, иногда посещаем консерваторию — ведь понимать искусство без классической музыки невозможно.
Про взаимную помощь и благотворительность
На протяжении последних лет мое отношение к этой непростой теме менялось. Могу сказать однозначно: помогать надо. Когда меня и коллег по студии просят принять участие в благотворительном мероприятии, я отношусь к этому как к своей обязанности, которую хочу выполнить как можно лучше. Особенно это касается проектов, связанных с защитой окружающей среды и помощи животным – здесь все ясно. Если говорить о помощи детям и людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, то все не так однозначно. Мне кажется, что благополучные с виду люди порой нуждаются в нас не меньше, чем те, кому в силу определенных обстоятельств в чем-то не повезло. Необходимо быть внимательным к каждому: возможно, именно сейчас мы можем оказаться полезны кому-то, кто находится совсем рядом.
Я принимала участие в социальных проектах еще до основания студии. Это был праздник 9 мая, и в дома престарелых тогда приглашали добровольцев. Для участия нужно было подготовить какую-то программу и заранее испечь дома маленькую шарлотку. Мы с однокурсницей всю ночь пекли и утром отправились туда со своими 50-тью шарлотками. Оказалось, что планируя сделать доброе дело, ты не всегда хорошо представляешь, что ждет тебя на самом деле. Мы вышли оттуда в слезах. И, конечно, эти слезы ни в коем случае нельзя показывать тем, к кому ты приехал, – ты просто не имеешь на это права. С этим опытом за плечами мы с коллегами по студии в прошлом году поехали в стационар, где дети проходят длительное лечение. Они лежат здесь по полгода и даже дольше. Мы провели конкурс рисунков для нескольких групп детей. Сняли об этом видео. Однако, когда оно попало ко мне в руки, я поняла, что не смогу его нигде разместить. Слишком сильна внутренняя установка: добрые дела делаются молча. Сейчас я постепенно эти установки меняю. Сегодня мне кажется, что о добрых делах надо говорить. Во-первых, чтобы люди больше знали. Мы живем в такое время, когда все изолированы друг от друга, каждый сам по себе. Если молчать, то никто ничего не узнает. Во-вторых, это такое смещение фокуса с личного на общее – в такие моменты люди начинают чувствовать свою ответственность перед миром.
Все эти мероприятия доказали: у нас отличная команда, в ней прекрасные люди. Вместе мы принимаем участие в разных социальных проектах. Так, летом проводили благотворительный мастер-класс на Дне Леопарда. Еще мы делали совместный проект с брендом The Body Shop: помимо основной деятельности компания занимается спасением тропических лесов и пригласила нас провести мастер-класс на своем мероприятии. Мне очень важно, чтобы люди были не просто зрителями, но и непосредственными участниками происходящего. Так родилась идея сделать большую мозаику, к которой каждый желающий мог бы в буквальном смысле приложить руку. Выглядело это впечатляюще.
Про свадьбы в студии, секрет успеха и планы на будущее
По сравнению с другими московскими студиями у нас очень демократичные цены. Мне очень хотелось сделать занятия доступными для разных социальных групп: для людей со средним достатком, для пенсионеров. Качество услуг, которые мы предоставляем, и профессионализм наших преподавателей годами сохраняет в студии одних и тех же людей. Наш секрет успеха — это стабильность: на протяжении долгого времени мы держим высокий уровень, и люди к нам возвращаются. Больше всего я верю в эффект «сарафанного радио»: заполняя анкеты, которые я раздаю новым ученикам, люди чаще всего указывают, что узнали о студии от друзей и знакомых. От некоторых учеников я слышу, что студия для них — не только обучение искусству, но терапия, способ решения внутренних задач.
К нам приходят люди разных профессий, и здесь происходит не просто обучение, но и обмен навыками. Случается так, что ученики знакомятся между собой, и их умения оказываются друг другу полезны. Завязываются отношения, иногда даже случаются свадьбы. Некоторые молодые люди приходят сюда не только получить художественные навыки, но и познакомиться с девушкой, и мне понятна их логика: у человека, который интересуется и занимается искусством, определенные моральные качества, взгляд на мир и система ценностей.
Несмотря на то, что у меня остается довольно мало свободного времени, я считаю, что художник, как и любой профессионал, всегда должен продолжать обучение. Это дает чувство внутренней удовлетворенности. Как преподаватель ты также должен всегда развиваться и показывать пример. Моя отдельная страсть — это скульптура. Мне нравится, что это искусство не только на плоскости, но и в объеме. Я чувствую, что мне нравится делать что-то руками, ощущать объем, создавать образы. Несмотря на то, что я даже рядом не могу поставить себя с Александром Рукавишниковым, я многому учусь у него и его окружения. Считаю, что нет ничего зазорного в том, чтобы учиться у сильных, пусть отчасти они и твои конкуренты. Гордыня и снобизм лишь портят людей и не дают им развиваться. Сегодня я мечтаю заниматься скульптурой параллельно со своей основной деятельностью, а еще — запустить курс скульптуры в нашей студии.
Про любимые места и вдохновение
Несколько недель назад я вернулась из Италии, и там мне по-настоящему было хорошо. Я первый раз была в этой стране, но сразу же почувствовала себя тут как дома, особенно это касалось Флоренции. Художники эпохи Возрождения меня всегда невероятно вдохновляли, как и семья Медичи — люди, далекие от искусства, вышедшие из банковской сферы, но понимающие, что быть великой державой в отрыве от искусства невозможно. Когда я увидела их коллекцию, когда погрузилась в атмосферу города — эти музеи, улицы, дворец — я просто во всем этом растворилась. Италия — это настоящая мекка, и там непременно должен побывать каждый художник, чтобы почувствовать величие мира искусства и свою причастность к нему.
Что касается Москвы, то здесь мой дом и мой храм — это Пушкинский музей. Я хожу туда по поводу и без, это мое место силы. Если у меня хорошее настроение или, если есть какие-то внутренние сомнения, я иду туда. Люди чувствуют, искренен ты с ними или нет, и в этом смысле я не могу повести их в галерею «Риджина» только потому, что это модно. Я стараюсь заражать людей своим интересом. При этом я люблю современное искусство, но считаю, что к нему нужно быть готовым: пройти все этапы от Ренессанса и древнего Египта до передвижников, прожить, принять (или нет), а уже потом двигаться дальше.
Всем своим ученикам я также рекомендую смотреть хорошее кино. Одно из моих любимых мест — кинотеатр «Мир искусства». В то же время я понимаю общий уровень культуры в России, и поэтому никого не осуждаю. Людям, которые приходят ко мне в студию, я никогда ничего не навязываю, не говорю, что мы тут такие образованные и богемные. Даже если ученик показывает мне работу не очень высокого вкуса и говорит, что хочет ее написать, я не отговариваю. Мы напишем ее, а в процессе работы, в результате наших разговоров и общения в группе, человек поймет, что на мир можно смотреть по-другому, что вкус, как и остальные способности, можно развивать. Хорошим вкусом можно заражать людей, как каким-то хорошим вирусом. И наша задача в этом смысле — распространять его.
Что еще вдохновляет Кристину Фомичеву?
- Любимые места: Пушкинский музей, кинотеатр «Мир искусства», Арт-кафе «Рукав», центр Москвы
- Режиссеры и фильмы: Тарковский, Звягинцев, Ларс фон Триер, «Мужчина и женщина» Клода Лелуша, «Великая красота» Паоло Соррентино, «Достучаться до небес» Томаса Яна, старые французские фильмы с Пьером Ришаром и Бельмондо
- Книги: Паола Волкова, Дэвид Вейс, Ремарк, Достоевский, Данте, Г. Миллер, но иногда можно почитать и Бегбедера
- Художники: художники Эпохи Возрождени (от Джотто до Караваджо включительно); Французские художники 19 — начала 20 веков: Пьер Бонар, Анри Матисс, Сислей и др.; Марк Ротко, Тамара Лемпицка; Русские художники: Серов, Левитан, Врубель, Бакст. Илья Кабаков
- Скульпторы: Микеланджело, Роден, Голубкина, Рукавишников
- Личности: Родольфо Жюлиан, Коко Шанель
