Режиссер Артём Каграманян: мы обострили линии взаимоотношений между всеми персонажами

Типичная Москва: Решение о том, что будет второй сезон сериала «ДОМ 19|07. НАЧАЛО», своего рода приквел к первому, было заложено еще при работе над первой частью спектакля? Если да, то чья это идея?

Артём Каграманян: Изначальное позиционирование проекта как «театральный сериал» подразумевало создание нескольких серий, объединенных одной идеей. Это решение было принято продюсером и идейным вдохновителем проекта – Натальей Залюбовской, которая является и Президентом Регионального общественного  фонда социально-правовой защиты отечественного архитектурного наследия. Именно благодаря ей  памятник архитектуры началаXIX века продолжает свое существование в качестве театральной площадки, а не очередного питейного заведения.  Я был приглашен в проект в качестве  режиссера спектакля «Дом 19|07. Начало».

Почему второй сезон решили делать в музыкальном формате?

 На мой взгляд, музыка подчеркивает драматическую историю и делает ее глубже. Когда я вижу музыкально-драматическую историю, мне как зрителю, становится интереснее.  Музыкальный материал делает объемнее и персонажей,  тем более, что в нашем спектакле работают прекрасные актеры с большим опытом работы в лучших бродвейских и российских мюзиклах.  Мне показалось грехом, если они в спектакле не будут  петь. И прекрасная музыка Руслана  Муратова расставила все по местам.

Можно ли провести какие-то параллели между работой над сериалом «ДОМ 19|07. НАЧАЛО» и мюзиклом «Чайка», над которым вы трудились вместе с южнокорейским режиссером Те Сик Кан в 2017 году?

Да, можно, если рассматривать с той точки зрения, что оба спектакля – музыкально-драматические истории. Кроме того, спектакли объединяет время действия — начало 20 века и  проблемы, которые герои пытаются решить одним ходом, одним шагом.

Сколько времени понадобилось на репетиции?

На репетиционный период  было отведено 2 месяца.

Легко ли актерам удалось освоить свои линии?

Работа с актерами – это, в принципе, не самое легкое дело. Тем более, у них уже была выстроена  своя мотивация поведения  героев еще с первого спектакля. А в приквеле мы сломали всю логику их поступков,  раскрыли персонажей совершенно с другой, неожиданной стороны. Персонажи оказались богаче, выпуклее, интереснее. И актерам, и мне было непросто. Но, я думаю, нами достигнуто полное взаимопонимание, что, конечно, нашло отражение в спектакле — результате нашей совместной работы.

Вы начинали свою карьеру с актерской профессии? Как Вам такой опыт помогает в работе с артистами сериала?

Актерский опыт, безусловно, помогает.  Иногда я прибегал к тому, чтобы показать актерам, чего хочу от них добиться, хотя, при этом, считаю, что это не очень хорошо.  Но я это делал для того, чтобы показать, что я делаю, какую цель преследую, куда иду, какую логику простраиваю. Важно: не как, а что! Я требовал от актеров никогда не повторять то, КАК я это делал. И здесь уже они подключали свою физику и актерский талант.

Вы режиссировали постановки в театре Луны и даже создали свое независимое театральное содружество «Горизонт». Как отличается работа над спектаклем в иммерсивном формате от режиссуры традиционных театральных постановок?

В иммерсивном театре зритель оказывается где-то между кино и театром. Это можно сравнить со съемочной площадкой, где есть возможность перемещения, видеть одну и ту же сцену с разных ракурсов. Можно посмотреть половину сцену с одной стороны, половину сцены – с другой. Поэтому, когда я ставил спектакль, то постоянно об этом  думал и передвигался, как зритель, по разным точкам. На традиционной театральной постановке режиссер думает только о той картинке, которую увидит зритель из зала. Здесь же нужно было понять: если зритель будет здесь: что он увидит? Какую историю, какую картинку? Это сложнее, чем когда ты простраиваешь  кадр как кинорежиссер, потому что при этом нельзя забывать, что это театр, где актеры должны играть  здесь и сейчас, умирать — здесь и сейчас, любить и ненавидеть — тоже здесь и сейчас. Поэтому, при постановке иммерсивного спектакля приходилось думать и с точки зрения театрального режиссера, и кинорежиссера.

Имеет ли схожие черты постановка иммерсивного формата с режиссерской работой на телевидении? Вы ведь неоднократно сотрудничали с разными каналами: Первый канал. Всемирная сеть, Домашний, МАТЧ ТВ.

Я проработал 8 лет на Первом канале. Но нет, телевидение —  это другое. Иммерсивная постановка, скорее, больше похожа на киносериал, где актеры должны играть легко, без лишних эмоциональных разбросов.  Зритель находится очень близко, и любая маленькая фальшь сразу становится огромной.

Расскажите, случались какие-то мистические необъяснимые ситуации и явления во время репетиций и подготовительной работы над спектаклем?

Нет, в мистику я не верю, ничего сверхъестественного не случалось. Я верующий человек.

Возникали ли технические сложности при работе в самой усадьбе А. К. Поливанова. Ведь это редкий образец деревянного ампира дворянской Москвы, который, по праву, считается памятником архитектуры начала ХIХ века.

Технические сложности – да, были. В виду того, усадьба А.К. Поливанова является памятником архитектуры федерального значения, перед нами стояла сложная задача — рассказать в ее стенах свою историю, отличную от предыдущей серии, при минимальных дополнениях, не ломая фактуры и, тем более,  стен особняка.  И была еще одна сложность. Поскольку у нас в рамках одного спектакля зрители видят фактически три самостоятельные истории, была задача развести три группы зрителей так, чтобы они практически не пересекались.

Как зрители воспринимают такую подачу материала? Что бы Вы порекомендовали зрителям, которые впервые придут смотреть представление в иммерсивном формате?

Я советую только одно: надеть удобную обувь и быть внутренне открытым. История захватит зрителя. И тут не нужно знать ни того, что было в первой истории, ни читать заранее пьесу. Тем более, что история авторская, и написана Борисом Комаровым специально для этого спектакля. Это глубокая трагическая история. Мне хотелось, чтобы зрители заглянули в себя.

Есть ли какие-то важные детали во втором сезоне, на которые вы рекомендуете обратить внимание зрителям?

Те зрители, кто видел первую серию, заметят изменения в героях.  Персонажи стали глубже, интереснее, выпуклее. Вследствие этого, и актеры стали играть тоньше, подробнее.

Известно, что сериал благодаря формату и блестящей игре актеров вызывает полное погружение зрителей в мистическое действие. Не было ли случаев, когда зрителям становилось плохо от леденящих кровь моментов с призраками?

Одна моя знакомая – театровед, которая уже посмотрела спектакль, наблюдая за одной из сцен, сказала, что от реалистичности происходящего ей стало внутренне не по себе. Это и есть  искусство.  Но у нас, все-таки, не хоррор, а драма. Людей трогают сама история и чувства, переживания героев.