В декабре 2018 года возле стадиона «Спартак» на северо-западе Москвы открыли самую высокую часовню из клееного бруса в России. Обладатель рекорда – компания «Вятский терем», которая занимается строительством домов и храмов. Мы встретились с основателем предприятия Алексеем Янченко и задали ему несколько вопросов о проекте-рекордсмене, бизнесе и семье.
Расскажите о структуре Вашей компании.
Мы имеем офисы в Москве, Петербурге и Кирове. Строим дома, но также у нас отдельное направление – это строительство церквей. Строим мы по всему миру. Производство у нас полного цикла: от лесозаготовки до конечной продукции. А из отходов, опилок делаем пеллеты.
Основной деятельностью «Вятского терема» является деревянное строительство. Что на это повлияло?
Большую часть своих сознательных лет я прожил в Кировской области, она славится лесами. И очень много производителей древесины пришло оттуда. Со студенчества я работал архитектором-проектировщиком в ряде компаний, набирался опыта. Все это переросло в нашу с супругой любимую работу. Мы всю свою жизнь работали с деревом, строили. И, скажем так, мы это дело любим и умеем.
Деревянное строительство, зодчество традиционно для России. Насколько совместимы традиции зодчества и современные технологии?
Деревянное строительство можно разделить на несколько направлений. Есть аутентичное, когда берутся бревна из леса и пытаются строить, как лет двести-триста тому назад. К сожалению, часть технологий утеряна, в результате такого качества повторить не получается. Раньше люди ходили в лес, отбирали деревья, помечали их, ждали, когда они вырастут лет 10-15, а потом забирали на строительство. Сейчас же технологии сильно поменялись. Производство автоматизировано, роботизировано, компьютеризировано. Человеческий фактор там практически не проявляется. То есть в деревянном доме мы совмещаем работу человека и промышленного оборудования. Большая часть работы выполняется машинами, роботами. В итоге современные технологии позволяют максимально поднять качество.
Обращается ли «Вятский терем» к зарубежному опыту и технологиям?
Все, что новое мы применяем касаемо деревообработки, мы берем у Запада. Станки, которые мы используем, из Италии, Германии, Швеции и других стран. Из стран, у которых можно что-то взять и применить в нашем производстве.
При больших объемах строительства жилья, сложно не уйти в «типовое домостроение», лишенное индивидуальности. Как Вы решаете эту проблему?
За десять лет мы построили порядка 350 домов. И из всех этих домов нет двух одинаковых. Мы работаем по индивидуальным проектам. Мы не видим себя в качестве застройщика «миллионов квадратных метров». Это не наша цель. Мы поэтому отошли от каркасного домостроения. Это недорого, скажем так, при несоблюдении технологий. Например, в Европе каркасные дома по цене не очень отличаются от домов из клееного бруса. У нас же в этом плане пропасть. Каркасные дома можно и за десять тысяч рублей за квадратный метр построить. Если строить для сезонного проживания. Поэтому мы отказались от этого. Мы не хотим строить дешево и плохо, а к дорогим каркасным домам у нас пока люди не очень готовы. Наша цель – строить так, чтобы не было стыдно за свою работу.
Помимо жилья, Вы строите храмы и часовни. Какие есть тут сложности? И как Вы к этому пришли?
Мы строим деревянные храмы уже более десяти лет, входим в тройку мировых лидеров по строительству деревянных храмов и часовен, у нас самый большой в мире каталог проектов деревянных храмов. Рядом со стадионом «Спартак» мы построили самую высокую часовню из клееного бруса в России, она будет частью храмового комплекса. Там будет большой монолитный храм и эта деревянная часовня, высотой в 23,8 метра. И это рекорд, мы его зарегистрировали.
К вопросу о бизнесе на таком строительстве. Для нас бизнес это не только зарабатывание денег, нельзя деньги ставить во главу угла. У нас была цель стать лучшими в чем-либо. И мы, можно сказать, ее достигли. Мы лучшие в строительстве деревянных православных храмов, и не только в России но и во всем мире. То есть это наша глобальная цель, к которой мы движемся и совершенствуемся.
Вы ставили цель построить 13 обыденных храмов. Достигли ли ее?
Да, была такая цель. Построить 13 обыденных храмов. То есть храмов, которые возводятся за один день. И цель была именно построить их в одно время в разных концах страны, в 13 регионах, на разных площадках. Пока этого не получилось, но эта цель отложена, мы не отказываемся от нее. В ближайшее время займемся этим. Но вместо 13 обыденных храмов мы установили рекорд высоты для деревянной часовни.
Вы склонны ставить долгосрочные цели или все же краткосрочные?
Как руководитель я ставлю цели долгосрочные, но для достижения этой большой цели, мы проходим краткосрочные, как промежуточные этапы, без которых не получится достичь конечного результата.
А какие есть цели на 2019 год?
Целей много. Они в большинстве своем связаны с личностным ростом, чем с компанией. Потому что мы работаем, операционные цели, задачи есть всегда, и мы их достигаем, но я перенес основной вектор сейчас на развитие людей, личностей, чем на станки, машины и технологии.
Как Ваши хобби связаны с деятельностью компании? Есть ли вообще подобная связь?
У нас семейный бизнес. И мы как-то не разделяем жизнь в офисе и дом. Работа во многом наше хобби. Это неправильно с точки зрения бизнес-коучей, мотивационных роликов, но мы не можем по-другому. Мы любим это дело. Это нам не в тягость. Я могу встретиться с клиентов вечером в субботу за чашкой кофе, и меня это не напрягает. И это не потому что хочется больше заработать, или как-то клиента удержать, угодить. Я просто могу многое рассказать клиенту о строительстве, о продукции, ответить на его вопросы, проконсультировать, подсказать, поделиться знаниями, это не представляет сложности для меня. У меня есть хобби. Люблю в бильярд играть, например. Но в последнее время как-то меня больше мотивирует делать что-то, что касается моих целей на работе, оно дает мне «море» энергии.
У Вас есть планы усилить присутствие в соцсетях, интернете вообще?
Планы есть. Но это достаточно сложно, я не публичный человек, мне сложно кричать о своих успехах, чтобы все пришли и посмотрели, похлопали. Но к сожалению, без этого никуда. У нас есть планы по соцсетям. Мы понимаем, что сейчас это нужно, чтобы донести свою мысль, свое предложение, заинтересовать людей. И понимаем, что в тех же видеороликах это должно быть максимально содержательно с самого начала, чтоб привлечь человека. Таковы реалии, через людей проходит слишком большой поток информации, и решения принимаются очень быстро. Мы понимаем, что многим людям сложно прийти в офис, встретиться, чтоб проконсультироваться, понять, что им предлагают, поэтому мы будем развивать свое присутствие в соцсетях.
Каков портрет Вашего клиента? Кто Ваш клиент?
У нас нет какой-то одной определенной целевой аудитории. Раньше в основном, нашими клиентами были люди предпенсионного возраста или пенсионеры, которые уже не живут с детьми, не привязаны к городу, и хотят жить ближе к природе. Сейчас стало много молодых, лет тридцати-сорока. Они часто продают свое первое жилье, небольшую квартиру, и переезжают в просторный дом. Например, вместо «двушки» в 60 квадратных метров, одна семья купила дом «под ключ» в 150 метров. А еще много тех, кто покупает дома как дополнительное жилье, как дачи.
Чем отличаются запросы клиентов в Москве и регионах?
В первую очередь, в Москве больше зарабатывают. В регионах приходит человек с конкретным запросом, он хочет вот этот дом, этот проект, уже все выбрал, все решил. Решил, какой ему нужен дизайн, какая планировка. Приходит, и как бы говорит «постройте мне этот дом». В Москве все по-другому. Здесь слишком много информационного мусора, слишком много того, что клиенту нужно отфильтровать, отбросить. Мы тут являемся таким своеобразным ситом. Мы рассказываем клиентам, какие есть плюсы, минусы у того или иного материала. Выясняем готовность заплатить сейчас больше, чтобы получилось основательнее, и в длительной перспективе позволило сэкономить, или нужно сейчас дешевле, а уж какие расходы потом будут, клиенту не так важно. Пытаемся донести больше информации, чтобы человек сам понял, что ему нужно, чтобы понимал, за что он платит деньги и что он получит.
Что для Вас идеальный дом? Живете ли Вы в таком, либо пока только стремитесь?
Два года назад я переехал в Москву. В Кирове я жил в частном доме. В Москве я пока не готов переехать загород. У меня двое маленьких детей, я пока не вижу тех удобств, инфраструктуры загородом, которые мне нужны, соответствуют моим потребностям. Дети, бывает, болеют, они ходят в секции, кружки, это достаточно неудобно. Я пока не могу за городом получать все плюсы такой жизни. Пока мне удобно жить в городской квартире.
Что значит для Вас выражение «семейный бизнес»?
Мы работаем десять лет. Основали этот бизнес с женой своими силами, без инвестиций. Сами поднимали эту компанию. Всегда на любом этапе были готовы заменить любого человека на производстве. Будь то уборщица, станочник или бухгалтер. И нашим делом мы занимаемся постоянно, можем даже во время отдыха начать обсуждать проекты.
Бизнес сейчас – это сложно?
Бизнес – это сложно, причем всегда. Дело не в «сейчас», дело в том, что сейчас такое время, когда все встает с ног на голову. Раньше самые прибыльные компании были в нефтянке, сейчас во главу угла становятся технологии. Капитализация Apple превысила миллиард долларов. Это удивительно, и это говорит о том, что компании вроде Apple, Microsoft, Google, Facebook появились недавно и поднялись в текущих условиях. И это говорит о том, что если человек имеет идею, которой он «горит», которую он реализует, он достигнет успеха. Я не считаю, что сейчас вдруг стало как-то сложнее или легче. Много информации в интернете, и если тебя там нет, то ты не можешь донести до большого количества потенциальных клиентов свое предложение.
Как Вы совмещаете семью и бизнес?
Мы с супругой разделяем зоны ответственности. Я не лезу в ее задачи, она в мои. Мы не соперничаем, не препятствуем друг другу. Это не трудно. Тут не вопрос выбора: семья или работа.
Какова была Ваша мотивация при переезде в Москву?
Москва была логическим продолжением развития. Мы, признаем, не видели перспектив в регионах. Каждый день мы занимались одним и тем же. Был один и тот же уровень. Все вокруг тебя говорит о том, что не может быть по-другому. Твоя жизнь как бы прописана на многие годы вперед. Нет вопросов о том, что будет с тобой через пять лет. И тебе как бы не к чему стремиться. Я понял, что для жизни в Кирове у меня есть все, это, конечно, расстроило.
Какую роль для Вас играет духовность?
Не очень люблю это слово. Люди в последнее время стали злоупотреблять. Для меня духовность – это отношение к миру. Я пытаюсь кому-то в чем-то помогать, насколько это возможно. Наша семья старается жить по определенным принципам.
Что бы Вы посоветовали тем, кто хотел начать заниматься бизнесом?
Результат приходит от дела, которое ты любишь, которым ты живешь, а не просто приходишь на работу. Путь в бизнесе непростой. Если посмотреть на опыт разных людей, результата достигают не все, и результат сам бывает не всегда таким, каким ты его себе планируешь. Бизнес – это всегда путь в неизведанное. Нужно понимать, нужно ли это вам, или, может быть, стоит работать на кого-то, получая стабильную зарплату. Это как сравнить проценты на депозитах в банке и торговлю на бирже ценными бумагами. Бизнес меняет мировоззрение. У тебя меняются цели. Для меня такой целью стало строительство храмов, которые останутся после меня, которые будут видеть мои дети, и знать, что я их построил.
